Худая война. Суд раскрыл детали мирового соглашения "роснефти" и афк "система"

Арбитражный суд Республики Башкортостан опубликовал детали мирового соглашения, заключенного между АФК "Система" и "Роснефтью" в рамках спора о приватизации "Башнефти". Соответствующий судебный акт опубликован в картотеке арбитражных дел.

По условиям соглашения, которое утвердила судья , ответчики обязуются возместить "Башнефти" причиненные убытки в размере 100 млрд руб. (дело № А07-14085/2017). 80 млрд руб. выплатит АФК, а еще 20 млрд руб. - "Система-Инвест". Исполнение мирового соглашения разделено на несколько этапов.

Первый этап

До 29 декабря "Система-Инвест", дочка АФК, должна перечислить 20 млрд руб. на счет "Башнефти". Кроме того, часть этого этапа уже исполнена - приставы сняли ограничение на получение доходов с 31,76% акций ПАО "МТС", 100% акций "Группы компаний "Медси" и 90,47% акций АО "БЭСК" ("Башкирская электросетевая компания"). МТС уже сообщила о выплате "Системе" причитающихся дивидендов в размере 16,5 млрд руб. Эти средства пойдут и на выплаты "Башнефти".

Второй этап

До 28 февраля 2018 года АФК "Система" должна выплатить "Башнефти" еще 40 млрд руб. Источником финансирования этого этапа выступит Российский фонд прямых инвестиций (РФПИ), который предоставит корпорации кредит под залог акций "БЭСК" и "Детского мира", арест на которые к тому моменту будет снят.

Последний этап

Завершающей стадией исполнения мирового соглашения станет выплата "Системой" 40 млрд руб. в срок до 30 марта 2018 года. Эту выплату профинансирует Сбербанк под залог освобожденных из-под ареста акций МТС.

Обязательства "Системы" будут считаться исполненными с момента зачисления на счет "Башнефти" последнего многомиллиардного транша. После того, как это произойдет, стороны обратятся в Федеральную службу судебных приставов для снятия ареста с других активов компании-ответчика.

В течение трех дней после этого "Роснефть" и "Башнефть" подают в башкирский арбитраж заявление об отказе от второго иска к "Системе" на 131,6 млрд руб. - по дивидендам, которые корпорация получила от "Башнефти" с 2009 по 2014 год (дело № А07-38665/2017). Минземимущества Башкирии также откажется от аналогичного иска по делу № А07-38897/2017 . В свою очередь АФК откажется от иска к нефтяным компаниям на 330,45 млрд руб., поданного в

За несколько дней до наступления новогодних праздников российские средства массовой информации распространили сообщение о том, что миноритарные акционеры АФК «Система» потребовали от ПАО «Роснефть» компенсировать им убытки, причиненные снижением стоимости принадлежащих им акций АФК в результате конфликта обеих компаний вокруг приватизации и последующей реорганизации НК «Башнефть». Удивила незначительность отыскиваемой акционерами (физическими лицами) суммы их предположительных потерь: на восемь зарегистрированных Арбитражным судом Москвы исков в совокупности было заявлено всего около 300 тысяч рублей. Вероятно, акционеры - истцы действительно являются «очень миноритарными».

Возможно, мы имеем перед собой эксцесс миноритариев, т.е. их инициативные и полностью самостоятельные действия, вызванные возмущением по поводу сложившейся вокруг АФК «Система» ситуации.

Возможно также, что речь идет о начале реализации более глубокого плана с далеко идущими целями: с треском проиграть дела во всех российских инстанциях с тем, чтобы получить возможность выйти со своими исковыми требованиями на уровень международного или зарубежного правосудия, попытаться уже там получить юридические козыри для продолжения борьбы с ПАО «Роснефть» и заодно прощупать руками миноритариев позицию руководства страны по поводу перспектив развития конфликта по принципиально новому (зарубежному) сценарию.

Так или иначе, но внезапно возникший «миноритарный» сюжет в связи с приватизацией и реорганизацией НК «Башнефть» создал хороший повод для того, чтобы поговорить о так называемых рефлективных имущественных потерях.

Это понятие отсутствует в российском гражданском законе, но сама по себе возможность возникновения таких потерь отечественным гражданским правом не отвергается. Требования акционеров о компенсации им потерь, причиненных снижением рыночной стоимости их акций, привносятся в отечественные суды достаточно часто, и миноритарные акционеры АФК «Система» вовсе не являются в этом деле первопроходцами. Например, некоторое время назад внимание юристов, специализирующихся в вопросах применения корпоративного законодательства, было привлечено к спору по поводу банкротства ПАО «ТИМЕР Банк» (бывший акционерный коммерческий банк «БТА-Казань»). В результате доведения банка его менеджерами до банкротства и последующего принятия мер по финансовому оздоровлению доля в уставном капитале банка двух его акционеров - истцов снизилась до 0,000000001 процентов, т.е. практически до нуля. Специальному разбору доводов, содержащихся в определении Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного суда РФ от 05.12.2016 г. № 305-ЭС16-10038, посвятил свою статью наш замечательный коллега и постоянный автор сайта zakon . ru Дмитрий Степанов.

Само содержание конфликта между АФК «Система» и ПАО «Роснефть» уже достаточно подробно описано в статьях и заметках, размещенных на самых разных юридических и общественно-политических интернет-ресурсах, поэтому повторять еще раз уже сказанное многократно не имеет смысла.

Важен сам факт того, что конфликт случился и что он действительно привел к существенному снижению капитализации АФК «Система», т.е. к тому самому уменьшению рыночной стоимости ее акций, которое намерены компенсировать в судебном порядке некоторые миноритарные акционеры компании. Перспективы удовлетворения этих требований я оцениваю негативно. Препятствием служит многократно озвученная и подтвержденная российскими судами всех инстанций позиция, выражаемая ссылкой на нормы пункта 1 статьи 96 Гражданского кодекса РФ и пункта 1 статьи ФЗ «Об акционерных обществах»: акционеры несут риск убытков, связанных с деятельностью общества, в пределах стоимости принадлежащих им акций.

Это правило, являющееся фундаментальным для корпоративных отношений, отечественные суды толкуют в максимально расширительном смысле. Фактически любое событие в жизни акционерного общества, повлекшее снижение стоимости его акций, считается реализацией риска акционера. Правило, таким образом, из корпоративного становится «лотерейным». А это неправильно принципиально.

Например, вряд ли обычным предпринимательским риском можно считать все те безобразия, которые устроил менеджмент ТИМЕР Банка и которые привели к его банкротству. Тем не менее, суд имплицитно указал, что инвесторы, приобретающие акции, должны в качестве своих рисков учитывать и такие обстоятельства.

Тем более, вряд ли акционеры АФК «Системы», приобретшие акции этой компании много лет назад, могли предположить, что однажды курс акции рухнет в связи с не имеющим никакого отношения к обычной хозяйственной деятельности административно-политическим конфликтом. Однако, и такой совершенно неэкономический риск суд, скорее всего, переложит на акционеров, отказав им в возмещении понесенных потерь.

В общем, риск акционера, заключающийся в утрате стоимости принадлежащих ему акций, который не может выходить за пределы обычного предпринимательского риска, поскольку никакой другой риск инвестор, приготовившийся стать акционером, не должен предвидеть и предчувствовать, в условиях российской практики правоприменения и с учетом административных особенностей управления экономическими процессами, становится риском всеобъемлющим. Огромным, как сама Вселенная. Если в зарубежных правопорядках от инвесторов требуется обычная осмотрительность, то от российских инвесторов требуется супер-осмотрительность. Помимо обычных хозяйственных рисков, связанных с самой компанией, они несут все риски, связанные с Россией, с происходящими в ней или вокруг нее политическими и экономическими процессами. Они несут риски изменения политического курса, риски изменения настроения политических руководителей и приближенных к ним лиц, риски того, что кто-то кого-то обидел или посмотрел как-то не так, риски зависти, риски увольнения одних административных начальников и назначения других командиров экономики и т.п.

Именно потому, что правило о рисках акционеров понимается у нас столь широко и превратно, возникает то самое предположение о возможном начале реализации плана перенесения конфликта между АФК «Система» и ПАО «Роснефть» в зарубежную юрисдикцию. В другой системе правовых координат шансы миноритарных акционеров на присуждение им компенсаций возрастут многократно.

И это несмотря на то, что рефлективные имущественные потери, по общему правилу, возмещению не подлежат, и на этом утверждении жестко настаивают судьи даже в самых «корпоративно-ориентированных» и «акционерно-развитых» юрисдикциях.

_____________

Ущерб, причиненный компании, часто отражается на имущественном положении лиц, связанных с компанией корпоративными, трудовыми, коммерческими, пенсионными и другими отношениями. Отражение означает рефлексию (латинское - reflecto ), поэтому в английском частном праве имущественные потери, возникшие у третьих лиц вследствие ущерба, причиненного компании, с которой такие лица юридически связаны, именуются рефлективными потерями (reflective loss ).

Вопрос о рефлективных потерях - это вопрос о пределах защиты экономических интересов.

Нам известно понятие пределов осуществления гражданских прав. Свои субъективные гражданские права лицо должно осуществлять разумно, добросовестно, в соответствии с предназначением и содержанием этих прав, не допуская нарушения прав третьих лиц, ущемления их интересов. На эту тему сказано уже очень много. Равно как много уже сказано на тему пределов защиты гражданских прав. Проблема же пределов защиты экономических интересов освещена в российской научной и практической юриспруденции значительно менее масштабно. Я даже затрудняюсь назвать какую-либо специально посвященную этому вопросу статью или монографию, хотя, возможно, мне просто не хватило внимательности в отслеживании актуальных юридических публикаций.

Не вдаваясь в дискуссию относительно существа права на защиту, является ли оно самостоятельным субъективным гражданским правом, либо его элементом или особым качеством, для объяснения феномена рефлективных потерь достаточно указать на то, что право на защиту также не может быть беспредельным. В противном случае оно превратится в право на бесконечное сутяжничество, станет юридической основой обогащения истцов далеко за пределами их действительных имущественных утрат и психических потрясений. В области предпринимательских отношений безграничное право на защиту субъективных прав и экономических интересов извратит и похоронит категорию риска, станут невозможны никакие кредитно-финансовые операции и страховой бизнес, отомрут корпоративные отношения, прекратится предоставление транспортных услуг. Вообще бизнес исчезнет как явление в принципе.

Сегодня законодательные, судебные и исполнительные органы развитых юрисдикций серьезно озабочены проблемой поиска правильного баланса между стремлением к усилению защиты субъективных прав и имущественных интересов граждан и организаций, и насущной потребностью в развитии национальных экономик. Казалось бы, здесь не может быть противопоставления, но оно есть. В частности, предпринимательские отношения в либеральных правовых системах развиваются значительно быстрее всех прочих социальных отношений и периодически вступают в острый конфликт с укоренившимся много лет назад принципом безразмерности масштаба защиты прав потребителей. Постоянные конфликты с участием современных гигантов интернет-экономики, деликтные требования на миллионы долларов за удары головой о стеклянные двери супермаркетов, многомиллиардные классовые иски - все это иллюстрации к дискуссии на тему о разумных пределах защиты субъективных прав и интересов без удушения предпринимательства.

Рефлективные имущественные потери являются одной из иллюстраций к этой дискуссии.

Вопрос о рефлективных имущественных потерях всегда возникает в связи с совершенным в отношении компании правонарушением, действительным или мнимым. Как правило, речь идет о менеджменте компании, но не только. Причинителями убытков или вреда могут являться как связанные юридически с компанией лица, например, ее аутсорсинговые бухгалтеры, юристы или оценщики, так и любые другие.

Особым причинителем вреда является государство, не всегда законно налагающее на компанию штрафы, инициирующее не всегда мотивированные проверки и расследования деятельности компании, наносящие ей репутационный вред и мешающие нормальному течению предпринимательской жизни. Такой вред может иметь очевидные отрицательные экономические последствия.

Также особыми причинителями вреда могут стать средства массовой информации и общественные организации, например, борцы за защиту прав потребителей, борцы с дискриминацией, борцы за права трудящихся. Эти последние могут распространять недостоверную или прямо клеветническую информацию о деятельности компании, что причинит ей репутационный вред, имеющий следствием, помимо прочего, отказ инвесторов и банков от финансового сотрудничества с компанией, отказ потребителей от приобретения выпускаемой компанией продукции.

Совершенное в отношении компании ее директором или третьим лицом правонарушение всегда имеет ближайшие негативные последствия и может иметь сколь угодно много отдаленных негативных последствий. Эти ближайшие последствия отражаются на самой компании, а отдаленные - на других лицах.

Если потери несущественны, то они будут демпфированы общим положительным сальдо результатов хозяйственной деятельности компании. Если потери значительны, они обязательно отразятся (рефлектируют) на имущественном положении или на имущественных ожиданиях тех лиц, которые со стабильной и успешной деятельностью данной компании связывают свои личные предпринимательские, инвестиционные, пенсионные, трудовые и какие угодно другие планы.

Вопрос о рефлективных потерях всегда возникает в отношении лиц, которые юридически тем или иным образом связаны с компанией, и это всегда вопрос о вторичных потерях по отношению к потерям, понесенным самой компанией. Он может быть поставлен в самых разных ситуациях. Вот некоторые из них, которые рассматриваются судебной практикой в качестве наиболее типичных.

Акционеры (участники) . Причинение компании существенного имущественного ущерба или репутационного вреда с неизбежностью отражается на имущественном положении данной категории лиц. Рыночная или иная справедливая стоимость принадлежащих инвесторам акций или долей участия снижается, иногда до величины, близкой к нулю. Плюс к этому ставится под сомнение возможность выплаты дивидендов. Рефлективные потери инвесторов могут выразиться даже в том, что компания становится неспособна возместить им расходы, связанные с участием в общих собраниях.

Работники и их иждивенцы . Эти лица также одними из первых рефлективно страдают от изменения имущественного положения компании в худшую сторону. Здесь и снижение размера оплаты труда, уменьшение причитающихся работникам пособий, выплат и компенсаций, иногда даже увольнение или направление в неоплачиваемый отпуск, т.е. лишение источника существования в целом. Также к очень значимым рефлективным потерям относится снижение или прекращение компанией уплаты взносов в пенсионный фонд, что может отразиться не только на нынешних, но и на бывших работниках.

Кредиторы . Они также имеют совершенно очевидную имущественную связь с компанией, финансовые проблемы которой, вызванные нерадивостью или вороватостью ее менеджеров, либо недобросовестностью должников или иными негативными обстоятельствами могут превратить причитающееся им исполнение по договорам и внедоговорным обязательствам в сомнительные или безнадежные долги.

В общем, причинение компании убытков или вреда в размере, который не может быть нивелирован ее финансовыми успехами, создает множество проблем для целого круга лиц, строящих свои личные имущественные планы вокруг этой компании.

Позволено ли этим лицам компенсировать понесенные ими рефлективно потери? Например, могут ли акционеры компании обратить против ее обидчика иск о возмещении им внедоговорного вреда путем компенсации размера снижения рыночной стоимости акций, если это явилось прямым следствием причинения убытков компании? Или могут работники компании против того же обидчика заявить требование о компенсации снижения заработной платы, если такое снижение было вызвано тем, что этот должник компании не заплатил ей по договору, например, за выполненные работы или поставленные товары?

Ответ на эти вопросы высшими судебными органами Великобритании дан совершенно четкий и однозначный - "нет".

Закон, а в случае с рефлективными потерями речь идет о судебной норме права, не позволяет возместить эти потери, устанавливая тем самым пределы защиты экономических интересов лиц, юридически связанных с потерпевшим и понесших в связи с этим свои личные имущественные потери.

____________

Вопрос о возмещении рефлективных потерь неоднократно возникал в практике высших судов Великобритании. Из всех источников судебной нормы о недопустимости возмещения рефлективных потерь особого внимания заслуживает выдающееся по своей содержательности и первое по степени авторитетности решение высшей судебной инстанции страны - Апелляционного комитета Палаты лордов Парламента Соединенного Королевства (The Appellate Committee of the House of Lords ), ныне - Верховный суд Великобритании, по иску мистера Джонсона против юридической фирмы "Гор Вуд и компания " (Johnson v Gore Wood & Co , решение оглашено 14 декабря 2000 года).

Желающие ознакомиться с решением Палаты лордов полностью и прочитать все выступления лордов-судей, могут пройти по этой ссылке .

Споры с участием граждан своим содержанием редко выходят за рамки самых банальных обид и неудовольствий. Это же дело оказалось на редкость многослойным и многозначным. Уже сам факт того, что внимание ему уделил высший суд Великобритании, и все лорды-судьи, рассматривавшие дело, выступили не с короткими заявлениями в ответ на мнение судьи-докладчика, а с пространными содокладами по существу спора, говорит о важности развернувшейся дискуссии и значительности сформулированных прецедентных правил.

Палата лордов рассматривала жалобу мистера Джонсона на решение Апелляционного суда Великобритании и, одновременно, встречную апелляцию (cross-appeal ) юридической фирмы "Gore Wood " на это же решение, что встречается в английской судебной практике не часто.

Вот обстоятельства спора: мистер Джонсон осуществлял свой бизнес в сфере недвижимости через компанию "Westway Homes Ltd .", являясь ее директором и контролирующим акционером. Джонсону принадлежали 100 процентов минус две акции. Как выразился один из лордов-судей в своем докладе, компания "Westway " являлась корпоративным воплощением (corporate embodiment ) самого мистера Джонсона.

Юридическую помощь мистеру Джонсону и его компании оказывала юридическая фирма "Gore Wood ". Причем, она действовала в качестве юридического поверенного как самого мистера Джонсона, так и его компании, что логично привело к тому, что все заинтересованные лица однажды перестали различать четкие юридические границы между выполнением поручений и заданий в пользу мистера Джонсона лично и в пользу его компании, тем более, что последняя полностью отождествлялась с мистером Джонсоном.

Один из предпринимательских проектов мистера Джонсона и его компании "Westway " привел к плачевным результатам. Пришлось очень долго и дорого судиться с продавцом земельного участка. Судебные расходы были настолько велики, что компания "Westway " оказалась на грани разорения. Поскольку спор с продавцом возник, как считал мистер Джонсон, вследствие профессиональной небрежности юристов фирмы "Gore Wood ", именно ее он обвинил во всех финансовых невзгодах и потребовал возмещения убытков, понесенных как его компанией, так и им лично.

В ходе судебного рассмотрения требования мистера Джонсона возник вопрос, имеет ли он право заявить в адрес юридической фирмы "Gore Wood " в качестве двух самостоятельных требований свое личное требование и требование от имени полностью контролируемой и управляемой им компании.

Не вдаваясь в подробности дискуссии, отмечу, что Палата лордов признала обоснованность обоих исков, посчитав, что юридическая фирма обязывалась не только перед компанией "Westway ", но также исполняла некоторые обязательства в интересах непосредственно мистера Джонсона.

Одним из направлений защиты юридической фирмы "Gore Wood " от исков являлось указание на то, что своим личным требованием о возмещении убытков мистер Джонсон фактически пытается восстановить финансовое положение компании "Westway ", которую он полностью контролирует как директор и как единственный акционер.

По общему правилу, требовать возмещения убытков или вреда, причиненного юридическому лицу, может только само это лицо, поскольку только у него есть законное основание для заявления искового требования. Исключение из этого правила известно, это - деривативное исковое требование (derivative action ), но таковым требование мистера Джонсона не является, поскольку деривативный иск должен быть заявлен хотя и акционером, но от имени компании и в ее интересах.

В ходе обсуждения этого возражения Палата лордов рассмотрела и проанализировала весь прецедентный материал, связанный с вопросом о роли акционеров в защите имущественных интересов компании и сформулировала универсальное правило о рефлективных имущественных потерях, а также еще две связанные с этим правилом нормы судебного законодательства.

Если компания терпит убытки вследствие неисполнения того, в чем обязывались по отношению именно к ней, то только данная компания вправе требовать возмещения этих убытков или вреда.

Снижение стоимости участия акционера в компании, являющееся отражением (рефлексией) понесенных компанией убытков или причиненного ей вреда, не предоставляет акционеру права на иск с целью восстановления стоимости такого участия.

Акционер не имеет права на самостоятельный иск о взыскании причиненных компании убытков или вреда, даже и в том случае, если сама компания, действуя в лице своих уполномоченных органов, отказалась от такого взыскания или не достигла успеха в его осуществлении. Это правило применяется также и в том случае, если причиненные компании убытки или вред отразились на акционерах в виде снижения размера причитающихся им дивидендов вплоть до нуля.

Требовать возмещения причиненных компании убытков или вреда от своего собственного имени акционер может только в том случае, если сама компания не имеет права на иск, но такое право есть у акционера. В этом случае не имеет значения форма имущественных потерь акционера, понесенных им вследствие причинения компании убытков или вреда, выразились ли эти потери в виде снижения стоимости его участия в компании (стоимости акций) или в снижении размера причитающихся акционеру дивидендов.

Основанием для формулирования Палатой лордов этой нормы послужил очень интересный прецедент 1956 года (дело Lee v Sheard ), который заслуживает специального упоминания вследствие необычности обстоятельств спора.

Истцом являлся один из двух директоров частной (непубличной) акционерной компании, который владел 49-ю процентами ее акций. В суде была особо отмечена чрезвычайно активная роль этого директора в обеспечении процветания компании.

Здоровью директора был причинен существенный вред в результате автомобильной аварии. Директор утратил способность заниматься делами своей компании, вследствие чего финансовые показатели ее деятельности устремились вниз. Компания начала нести убытки, которые самым прямым и непосредственным образом отразились на имущественном состоянии больного директора: будучи ее акционером, он перестал получать от компании дивиденды в том размере, который, как предполагается, был бы обеспечен ему, если бы не потеря здоровья.

В своем иске к причинителю вреда директор не только потребовал компенсировать ему утрату работоспособности, но также возместить имущественные потери, рефлективно связанные с потерями, понесенными компанией от его отсутствия на рабочем месте, т.е. возместить сумму невыплаченных дивидендов.

В своем возражении на иск ответчик указал на то, что прямая причинно-следственная связь между всеми тремя событиями - утратой директором работоспособности вследствие аварии, финансовыми неурядицами компании и невыплатой директору дивидендов - недоказуема. Она вероятна, но степень вероятности не может считаться достаточно высокой для однозначного вывода. Финансовые неуспехи компании вполне могли случиться и в присутствии директора, например, в связи с изменением конъюнктуры рынка, отказом в кредитах, наступлением каких-то иных событий. Наконец, даже при благополучном течении предпринимательской деятельности компании могло быть принято решение о невыплате дивидендов, поскольку сам факт их выплаты также вероятностен. Могло быть принято решение о направлении средств не на выплату дивидендов, а на какие-то другие цели.

Доводы ответчика не удовлетворили ни суд первой инстанции, ни апелляционный суд, и он был вынужден возместить компании по иску акционера понесенные ею имущественные потери в сумме невыплаченных акционерам дивидендов, при том, что сама компания права на иск против данного ответчика не имела, но такое право принадлежало акционеру, причем, по совершенно, казалось бы, постороннему основанию - в связи с причинением вреда здоровью.

И, наконец, самое очевидное правило: если имущественные потери несет и компания, и ее акционер, и при этом причины таких потерь различны и независимы друг от друга, в частности, определяются неисполнением обязательств, установленных отдельно в отношении компании и в отношении ее акционера, каждое из этих лиц имеет автономное право на иск к должнику, хотя бы такой должник и был един как для компании, так и для ее акционера.

Поскольку Палата лордов признала наличие у мистера Джонсона отдельных от его компании имущественных потерь, причиненных неисполнением юридической фирмой "Gore Wood " обязательств лично по отношению к нему, юристам пришлось возмещать эти потери помимо возмещения имущественных потерь компании.

В своем иске к юристам мистер Джонсон конкретно перечислил все те имущественные потери, которые он понес от действий фирмы. Палата лордов рассмотрела их с точки зрения наличия или отсутствия признаков рефлективности.

Было удовлетворено требование мистера Джонсона о возмещении ему суммы уплаченных банкам процентов и комиссий по кредитам. Для спасения своей компании "Westway " мистеру Джонсону пришлось лично взять кредиты под драконовские проценты, установленные банками по причине крайней срочности и высочайшей рискованности заимствований. Палата лордов сочла, что данные имущественные потери мистера Джонсона не являются рефлективными по отношению к имущественным потерям его компании.

Было также удовлетворено требование мистера Джонсона о возмещении ему стоимости части утраченных им акций компании "Wes t way ". Он был вынужден предоставить 12.5 процентов принадлежащих ему акций в качестве обеспечения под кредит, взятый для спасения компании. Эту имущественную потерю лорды-судьи также не признали рефлективной.

Мистер Джонсон потребовал возместить ему снижение размера его пенсионных накоплений. Компания "Westway " прекратила выплаты пенсионных отчислений на накопительный пенсионный счет мистера Джонсона как директора компании. Вокруг данного требования, является ли оно рефлективным или нет, развернулась дискуссия. Одни лорды-судьи признали эту имущественную потерю мистера Джонсона рефлективной потерей, вызванной только и именно возникновением имущественных потерь у компании, а потому не подлежащей возмещению. Другие высказали иное мнение.

Размер будущей пенсии работника зависит от размера платежей, зачисляемых компанией на его личный пенсионный накопительный счет, но он не равен ни каждому из этих платежей в отдельности, ни их сумме. По мнению лордов-судей, характеристикой рефлективности обладали только имущественные потери мистера Джонсона, выразившиеся в прекращении внесения компанией пенсионных платежей: на его накопительном счете денег стало меньше, чем могло бы быть, если бы юридическая фирма "Gore Wood " не причинила убытки компании "Westway ".

Однако снижение размера будущей пенсии является имущественной потерей, лишенной признака рефлективности при условии, что мистер Джонсон из собственных средств довнесет деньги на свой накопительный пенсионный счет в той сумме, которая будет достаточна для восстановления размера будущей пенсии. Эти личные восстановительные платежи на накопительный счет будут считаться личными имущественными потерями мистера Джонсона, не связанными рефлективно с потерями его компании и предоставляющими ему право требовать их возмещения от юридической фирмы "Gore Wood ".

В последующие годы высшие суды Великобритании еще на раз возвращались к обсуждению нормы о недопустимости возмещения рефлективных потерь юридически связанным с компаниями лицам, в частности, в связи с необходимостью установления некоторых исключений из этого правила.

Внимания заслуживает рассмотренное в 2012 году Высоким судом Англии и Уэльса (The High Court ) дело по иску International Leisure Ltd. против First National Trustee Co UK Ltd . В этом споре был поднят вопрос о допустимости возмещения рефлективных имущественных потерь держателям дебентур (debentures ) - ценных бумаг, которые Закон о банковской деятельности 2009 года (The Banking Act ) и законы о компаниях разных лет определяют в качестве любых размещаемых выпусками с регистрацией проспектов эмиссии бумаг, удостоверяющих заемные отношения между эмитентами и держателями, в том числе депозитные сертификаты и облигации.

Держатель дебентур являлся кредитором, задолженность перед которым, удостоверенная ценными бумагами, была обеспечена залогом недвижимого имущества (secured creditor ). Эмитент дебентур - должник - попал в процедуру внешнего управления. Своими действиями управляющий, по мнению держателя дебентур, причинил имущественный ущерб управляемой им компании, имевший своим следствием возникновение имущественных потерь у самого держателя дебентур. Требование к внешнему управляющему о возмещении этих потерь суд первой инстанции отклонил, указав, что правило о недопустимости возмещения рефлективных потерь равным образом распространяется как на акционеров компании, так и на ее кредиторов, в том числе держателей ее долговых бумаг.

Высокий суд принял жалобу держателя дебентур к рассмотрению и отменил решение суда первой инстанции, сформулировав прецедентное правило: держатель долговых бумаг с приоритетным требованием имеет право на прямой иск к третьему лицу о возмещении ущерба, причиненного этим третьим лицом держателю долговых бумаг рефлективно в связи с причинением ущерба эмитенту. Самостоятельное от держателя дебентур право требовать возмещения ущерба имеет также эмитент ценных бумаг.

Поскольку Высокий суд в своем решении особо акцентировал внимание на том, что исключение из правила о недопустимости возмещения рефлективных имущественных потерь предоставлено держателю дебентур вследствие наличия обеспечения долга, можно предположить, что это исключение распространяется на любых кредиторов с обеспечением, а не только держателей обеспеченных долговых ценных бумаг.

_____________

Жесткость, с которой суды Великобритании отказывают акционерам и участникам корпоративных юридических лиц в возмещении рефлективных имущественных потерь, объясняется достаточно просто. Эти потери являются верстовым камнем на дороге к отказу от признания за юридическим лицом самостоятельной правосубъектности. Корпоративный занавес, отделяющий корпорацию от ее участников, и без того продырявлен во многих местах налоговым и банкротским законодательством. Это утверждение справедливо и для Великобритании, и для России. Но если сопротивляться налоговым органам и поддерживающим их высшим политическим руководителям судам тяжело и становится все труднее, то в области корпоративных отношений свободы значительно больше. Здесь над судами не довлеют идеи высшего общественного интереса, которыми налоговые органы любят прикрывать свой произвол в отношении налогоплательщиков.

Там, где возможно защитить юридическое обособление корпорации от ее участников, поддержать принцип возложения на участников риска наступления негативных последствий хозяйственной деятельности корпорации, суды этой возможностью пользуются даже в ущерб субъективно понимаемой участниками споров справедливости.

"Вокруг разбирательств между "Роснефтью" и АФК "Система" сложилась довольно интересная ситуация – все крутится вокруг "Башнефти", акции которой госкомпания выкупила в октябре 2016-го 329,7 миллиарда рублей. После сделки прошло уже более полугода, и в этом заключается странность происходящего сегодня.

Дело в том, что перед приобретением активов такого уровня нанимаются команды аналитиков, которые оценивают реальную стоимость продаваемой компании, связанные со сделкой риски и все возможные последствия. У главы Роснефти Игоря Сечина были все финансовые и административные возможности нанять лучших специалистов, потому аудит должен был быть на высшем уровне. Предъявление претензий сегодня может означать лишь две вещи: либо анализ был проведен плохо, либо компании начали войну за передел сфер влияния.

Не исключено, что поданные вчера судебный иск нацелен в конечном итоге на слияние или поглощение компаний, однако сейчас однозначно говорить об этом рано. Примечательно, что "Роснефть" не требует расторгнуть сделку по приватизации, а лишь требует дополнительных выплат. В любом случае, на рядовых россиянах этот конфликт не отразится – разве что на тех, у кого на руках акции "Башнефти" или структур "Системы"", - считает Адамидов.

«Чтобы понять полную картину происходящего, нужно увидеть исковые требования, а они пока не публикуются. Бесспорно: претензии связаны с условиями приватизации "Башнефти". Один из вариантов - "Роснефть" заявит, что предварительная оценка активов была проведена подставной компанией, и предварительный вывод активов "не заметили".

Подобные споры в мировой практике не редкость, одна компания пытается купить как можно дешевле, другая – продать подороже, - считает независимый экономический эксперт Антон Шабанов . - Это внутрихозяйственный конфликт, который напрямую затронуть рядовых граждан не может. Стоимость ценных бумаг на фондовом рынке должна установиться довольно скоро, и дальше процесс разбирательств пойдет в судебном порядке, как и подразумевает цивилизованный спор".

Вроде бы процессы перекликаются косвенно - по версии следствия, экс-министр получил взятку от главы «Роснефти» Игоря Сечина. Но с политической точки зрения связь может быть более тесной

Арбитражный суд Челябинской области в понедельник рассмотрит жалобу АФК «Система» по иску «Роснефти». Процесс пройдет на фоне приговора Алексею Улюкаеву. «Роснефть» требовала с компании Владимира Евтушенкова 170 млрд рублей. Башкирский суд встал на сторону госкорпорации, но присудил лишь 136 млрд. «Система» платить отказалась и подала на апелляцию.

Изначально заседание суда должно было пройти 11 декабря, однако его перенесли на 18-е. А 14 декабря был вынесен приговор экс-министру экономики, который получил восемь лет строгого режима.

Оба процесса связаны косвенно — по версии следствия, Улюкаев получил взятку в 2 млн долларов от главы «Роснефти» Игоря Сечина. Но с политической точки зрения связь может быть еще более тесной. О том, как уголовный процесс может повлиять на арбитражный, рассуждает директор Центра политологических исследований Финансового университета Павел Салин:

директор Центра политологических исследований Финансового университета при правительстве РФ «Это сигнал элитам, во-первых, что неприкасаемых теперь нет, за исключением очень и очень узкого круга в 10-15 человек, но такие сигналы элитам власть транслировала неоднократно на протяжении последнего года. Второй сигнал, как говорил писатель Марк Твен, «слухи о моей смерти сильно преувеличены», второй сигнал, что слухи об ослаблении позиции «Роснефти» тоже сильно преувеличены. Сейчас, думаю, основное, за чем необходимо следить, это исход судебного спора между «Роснефтью» и АФК «Системой», потому что не зря это рассмотрение апелляционной жалобы АФК по решению иска «Роснефти» было перенесено с 11-го на 18 декабря. Я думаю, в том числе и для того, чтобы арбитражные судьи поняли, какое будет предварительное решение по делу Улюкаева. Деловое сообщество, оно как раз следит больше за исходом конфликта между «Роснефтью» и АФК «Системой». Если там по решению арбитражного суда «Роснефть» выступит таким же бенефициаром, вот тогда, я думаю, реакция делового сообщества будет достаточно унылая и негативная».

«Роснефть» пытается взыскать деньги с «Системы» из-за реорганизации «Башнефти», которая в 2009-2014 годам принадлежала АФК. Впрочем, так было указано в первом иске. На прошлой неделе госкомпания подала второй иск, требуя с «Системы» дивиденды, которые она получила с «Башнефти». Сумма претензий — почти 132 млрд рублей. Кроме того, в рамках этих двух исков арестованы практически все активы АФК, включая акции МТС.

О тяжбе «Роснефти» и «Системы» в свете «дела Улюкаева» рассуждает директор Института прикладных политических исследований Григорий Добромелов:

директор Института прикладных политических исследований «В противостоянии АФК «Системы» и «Роснефти» принципиально мало что поменялось. Как была позиция у «Роснефти» сильная, так она и осталась. И вне зависимости от результата «дела Улюкаева», она не усилилась от этого. И это не является индикатором и показателем того, что Сечин и в деле с АФК сможет добиться результата. Скорее, само по себе дело АФК показывает, что нет у государственной системы сейчас потребности спасать АФК в противостоянии с «Роснефтью». В отличие от «дела Улюкаева», если здесь время, оно, скорее, работало на Алексея Валентиновича, чем дольше продолжался бы процесс, тем дольше он находился бы под домашним арестом, который мог быть зачтен в качестве части отбывания срока. В деле же с АФК время работает против компании, потому что чем дольше идет разбирательство, чем больше нестабильность и непонятность ситуации, тем ниже падают акции компании и тем сложнее ей поддерживать текущую операционную деятельность в условиях ареста ключевых активов. Поэтому, по сути, даже если процесс будет затягиваться, то «Роснефти» не нужно будет положительное решение по самому иску, АФК «Система» сама прекратит свое существование».

В сентябре Владимир Путин заявлял, что встречался и с Владимиром Евтушенковым, и с Игорем Сечиным и выслушал их позиции. Также президент выразил надежду на компромисс, которая пока не сбывается.

20:20 — REGNUM Центр социального проектирования «Платформа» представил результаты исследования корпоративных конфликтов в топливно-энергетическом комплексе России. Исследование проводилось в мае-июня 2017 года, в ходе него было проведено 30 интервью с ведущими представителями юридических кругов, делового сообщества, экономистами, и представителями СМИ. Также был проведен анализ открытых источников.

В рамках исследования Центр социального проектирования проанализировал сложившуюся модель развития конфликтов в российском ТЭК, оценил их возможное влияние на инвестиционный климат, характер экономической дискуссии и институциональных реформ в России на примере одного из наиболее резонансных событий последнего времени — иска НК «Роснефть» к АФК «Системы» на беспрецедентную сумму свыше 170 млрд руб по поводу реорганизации компании «Башнефть», проведенной в 2013—2014 гг.

«Компания воспринимается через логику постоянной, неудержимой экспансии, в которой цена вопроса уже не имеет принципиального значения. «Роснефть» поглощает каждый раз новый актив, часто более эффективный по качеству менеджмента (ТНК-ВР, «Башнефть»), поднимает за счет него свои показатели и движется к новому расширению. Когда мы составили карту корпоративных конфликтов в нефтяной сфере за последние 10 лет, то увидели, что с «Роснефтью» связана большая часть сюжетов. Нужна ли такая концентрация ресурсов с экономической точки зрения?» — пишет в Forbes основатель ЦСП «Платформа», социолог Алексей Фирсов.

Анализируя последний кейс «Роснефть» — «Система» участники исследования в большинстве своем пришли к выводу, что «Роснефть» в значительной степени воспринимает свой бизнес как государственную и политическую миссию, для выполнения которой оправдана любая экспансия на внутреннем и внешних рынках». «Недовольство агрессивной стратегией «Роснефти» все больше охватывает крупных игроков политической элиты, в то время как президент перед выборами настроен на поддержание баланса», — приводятся в документе слова одного из чиновников, принявших участие в опросе.

Как отмечает republic.ru, один из чиновников заявил «Платформе», что инвестиционные риски в таких конфликтах «осознаются, но сюжеты, связанные с «Роснефтью» регулируются не на основе рациональных или юридических аргументов».

Представитель бизнеса сказал исследователям, что, по его мнению, «Роснефть» живет «по закону военного лагеря». При этом, полагает бизнесмен, если «в обозримой перспективе» режим антироссийских санкций сохранится, то такая модель выглядит оправданной. «Логичным ответом выглядит опора на внутренние ресурсы, мобилизационная модель экономики, негласное разделение бизнеса на «стратегические компании» и «все остальные», — говорится в исследовании.

С точки зрения экспертного сообщества, отмечает «Платформа», «возможная мотивация конфликта может быть связана, с одной стороны, с возможной попыткой поглощения активов «Системы», с другой, с возможным желанием «Роснефти» получить дополнительную компенсацию за покупку «Башнефти». Вероятность вмешательства высшего руководства страны в данный конфликт эксперты оценивают «выше среднего», как и перспективу заключения «мирового соглашения».

Эксперты сходятся во мнении, что эпоха конфликтов с участием миноритариев, скорее, завершилась, ключевыми участниками конфликтов последних лет стали государственные компании. Большинство конфликтов между крупными компаниями решаются за счет «ручного управления» и вмешательства первых лиц государства. При этом отмечается высокая мотивация госкомпаний к конфликтам, связанная со сжатием «ресурсной базы», а борьба за активы менее влиятельных компаний выглядит как единственный выход. «Однако, — отмечают авторы исследования, — если выбирать путь открытой экономики, текущая модель не является инвестиционно-привлекательным форматом».

Какие бы скрытые причины не стояли за атакой «Роснефти» на АФК «Система», подавляющее большинство опрошенных считают, что данный конфликт негативно влияет на инвестиционный климат в России. Эксперты расходятся лишь в оценках масштабов негативного влияния: от минимального (с аргументацией «хуже уже некуда») до значительного («любую ситуацию можно ухудшить»).